– В 2014 году по итогам Республиканского конкурса любительских театральных коллективов спектакль Кижингинского и Эдэрмыкского народных театров “Хэнзэ ногоон”, работа режиссера Б. Жалцановой и музыкальное оформление спектакля признаны лучшими. Баярма Владимировна, поздравляю вас с победой на конкурсе, очень рады, что и улан-удэнский зритель сможет посмотреть наконец-то спектакль. И все-таки почему выбрана именно эта пьеса – “Хэнзэ ногоон”? Валерия Басаа по одноименному роману Ц-Д. Хамаева

– Пьеса была выбрана в процессе большого конкурса среди драматургов «Мүнгэн жолоо». В конце 2014 года в рамках программы «Сохранение и развитие бурятского языка» был объявлен конкурс на создание пьес на бурятском языке, меня позвали в жюри, основной задачей которого было стимулирование авторов на создание новых пьес на бурятском языке. Конкурс проходил в три этапа: выбор трех лучших пьес, написанных в период с 2013 – 2014 гг., отбор 5 победителей среди народных театров. И финальным этапом должна стать постановка спектакля.

Всего представлено было 26 пьес, разных пьес. Как известных авторов, так и дебютантов. Не все читались легко, по крайней мере, мне. Сперва я не обратила внимание на «Хэнзэ ногоон» В. Басаа. Необычное название, я не сразу поняла, что это означает. Но когда, наконец, дошла очередь до этого автора, только прочитала первую сцену, я поняла – все, нашла… то есть решила, что именно буду ставить в Кижингинском театре.

Пьеса написана по мотивам романа Цырен-Дондока Хамаева с одноименным названием, если попробовать перевести на русский язык, то получается «проросшая после покоса новая трава», вот пример, насколько является образным и емким бурятский язык. Передо мной раскрывались судьбы людей, которых «срезала безжалостной косой» война, кого искалечила, опустошила, перед глазами вставали реальные картины, как после Победного мая возвращаются на родину сыновья, мужья, «прорастает новая, молодая трава», оживает обездоленная деревня, начинает строить планы для счастливой жизни, в которой вновь есть место для любви, прощения и надежды.

– Тема войны в творчестве режиссера Баярмы Жалцановой не нова, это замечательный спектакль “Япон Долгор” Баира Эрдынеева в театре Бурятской драмы, “Агитбригада Победа” по инсценировке Б. Ширибазарова в филармонии, видео и аудиопроизведения в сборнике «Мүнгэн дуһалнууд» и Аудиобилиотеке бурятской литературы. И во всех этих работах ощущаются те сороковые, время, о котором идет речь, мысли и надежды героев. На ваш взгляд, получилось ли с этим?      

– Очень точно сказала после одного репетиционного просмотра помощник режиссера Полина Суворова, что «в спектакле витает постоянный дух ожидаемого счастья». Действительно, это ощущение, предчувствие счастья пронизывает все пространство спектакля. Приходит острое осознание, что время, о котором идет речь в пьесе, так близко и живы люди - свидетели этой эпохи, сохранились вещи, одежда, даже старые газеты в домах сельчан, портреты, а с другой стороны – безвозвратно, неотвратимо исчезает та щемящая атмосфера, наполненная верой в светлое будущее, всеобщее счастье. Мы все больше разобщаемся, отделяемся друг от друга.

Человечество не может все время жить в атмосфере войны, ненависти и страха. Это противоестественно. И даже во время катастроф, ужаса и лишений есть убежденность, что мы никогда не потеряем способность любить, прощать и надеяться. Через нехитрый сюжет о судьбе знакомых и таких родных сельчан, мы хотим поделиться простой, но очень светлой мыслью, что наше личное счастье напрямую связано с общей судьбой, с жизнью всей «деревни», только принимая ответственность и ошибки на себя, мы сообща можем построить «электростанцию, которая дает свет» и все будут счастливы.

– Сколько длилась работа, с какими трудностями столкнулись во время постановки?

– Около месяца, не очень большой срок. Трудности бывают в любом творческом деле, как же без них. Начнем с того что пришла новая молодежь, как «новая трава». Одно радовало, что мужчин столько сколько нужно, а с девушками всегда было неплохо. Но если все они раньше выступали в концертах, кто-то даже в больших конкурсах, то в таком жанре, как театральный спектакль мало кто из них работал. Нужно было начинать с обучения, а времени катастрофически не хватало, поэтому «разведка была уже в бою».

Мне всегда нравится начало процесса, когда начинается знакомство друг с другом, актеры изучают тебя, а ты «прощупываешь» их. Трудно, если не удается сразу достичь понимания, увлеченности. Здесь же все складывалось на редкость душевно и с пониманием.

Еще одна трудность была еще в том, что все наши молодые «герои-солдаты» не служили. С большим сомнением утверждался на главную роль 18-летний студент БГУ Ширап Очиржапов из Могсохона, на наше счастье находившийся в академическом отпуске. Будет ли понятен и близок характер сильного драматического персонажа с непростой судьбой, справится ли с огромным объемом задач и действий, потому что почти все картины в спектакле связаны с ним?

Но благодаря несомненным способностям молодого актера, взвешенному характеру и какой-то «взрослой» ответственности, все недостатки постепенно трансформировались в достоинства. Теперь, когда сыграно 3 спектакля, с уверенностью могу сказать, солдат Гонгор Ширапа Очиржапова стал открытием «кижингинского» зрителя. Еще один прекрасный дебют состоялся в исполнении Чингиса Гонжапова из с. Эдэрмыг в роли Агвана – безногого ветерана войны. С особой благодарностью хочу отметить участников первых составов народного театра.

Это незаменимая Ирина Санжимитыповна Мункина. Своей искренней игрой и пением всегда срывает аплодисменты у зрителя. Это и Тумэн Танхаев – исполнитель роли председателя колхоза. Спустя двадцать лет этот вдохновенный актер вернулся в родной театр и своим трогательным отношением к роли внес в спектакль много света и теплоты. Нужно сказать еще об одном украшении этой постановки – острохарактерная роль в исполнении двух актрис Цырегмы Гомбоевой и Сэсэгмы Шойнхоровой. Ну и наконец, как мастерство и талант в партнерском дуэте проявляют неповторимая Сэсэгма Шойдокова, сыгравшая мать главного героя и надежный Владимир Балданов в роли противоречивого отца.

Лирическую, любовную линию с нежностью исполняют дебютанты Билигма Ванзатова – врач Лидия Шараповна, Баира Юмжапова – Ухаахан и уже любимая зрителями по спектаклю «Кураж Эхэ» Рыгзэма Доржиева в роли Дулмы – погибшей невесты главного героя. Про каждого актера, актрису я могу сказать много теплых слов. Даже с небольшими ролями каждый исполнитель показал себя, на мой взгляд, очень ярко и запоминающе.

– Помнится, после премьеры ты смеялась, что все кижингинцы – «партизаны». Что за курьезные моменты были?

– Ну, я их так в шутку называла. Допустим, такой пример. По требованию режиссера главный герой репетирует в солдатских сапогах. На вопрос «Все ли нормально?», отвечает твердо «Да, все хорошо». В итоге, натертые ноги, потому что сапоги оказались на размер меньше.

Еще один эпизод с ним же, у керосиновой лампы сломана ручка, я требую зажечь по-настоящему эту лампу, и он ее, зажженную, несет в руках, в итоге – ожог пальцев. На вопросы «почему терпел, не сказал» – тишина. И он не один такой «герой», вся молодежь подобралась удивительно воспитанная, есть в бурятском языке такое понятие «hургаалитай». Молодые люди с врожденным внутренним благородством и неподдельной интеллигентностью и, ведь они в основном из маленьких сел, многие из многодетных семей? Прихожу к убеждению, что в этом и есть ответ: человеку на самом деле очень много дает жизнь на родной земле – тоонто, это и уверенность в себе, своих силах, какая-то даже мудрость, которая может быть впитана только в семье вкупе с обычным вроде воспитанием.

– Это называется народная педагогика: у бурят богатый опыт воспитания детей – продолжателей имени и чести отца и матери, рода. Как я поняла, отношения с актерами строились легко?  

– Режиссер должен полюбить своих актеров, а актеры своего режиссера, без этого не возникнет вдохновения. Это редкое творческое состояние. В профессиональном театре сложно все время быть «влюбленным». Мастерство заключается в умении всегда быть в форме, сохранять душевный огонь.

А в народном театре все как в первый и последний раз. Может по этой причине они с такой жадностью впитывают все, что даешь им на репетициях, упражнениях. Иногда персонажи и исполнители для меня сливаются в одно целое и уже сложно отделить их в своем восприятии. Вместе мы проживаем целые жизни.

– Как ваши «самодеятельные» актеры пережили премьеру, у них у всех ведь есть еще и основное место работы.

– Я знаю, что происходит после напряженной душевной работы, после премьеры, аплодисментов, наступает временное опустошение, и организм не может сразу расслабиться, отдохнуть уже, отпустить видения, образы. Вот это и происходит с новичками-актерами. Некоторые из них после премьеры признавались, что не могут сразу войти в обычный распорядок будничной жизни, работы, чувствуют себя потерянными. Поэтому я знаю, не стоит впадать в эйфорию, но такое понимание приходит только с опытом.

Когда в первый раз позвали на постановку в Кижингу, я помню, долго колебалась и согласилась только потому, что это моя родина. Осознанность же пришла гораздо позже. А сейчас уже думается, как бы построить работу так, чтобы ребята не потеряли актерскую форму, чтобы сохранить спектакль в принципе. Ведь каждый раз из года в год приходится начинать практически с нуля, не считая, что основной состав работников меняется, приходят новые люди.

– Действительно, в народном театре весь рабочий процесс строится сложнее, чем в профессиональном. В государственных все-таки есть специальные цеха, службы, все организованно ради главной цели – постановки спектакля. А как было там?

– А в народном все строится «вопреки». Тем ценнее осознавать, что в итоге получается нечто интересное и, начиная от руководителя до водителя, все вовлекаются в общее действо. Театр бросил клич о помощи, и односельчане приносили в клуб подходящий к эпохе реквизит и костюмы, организации отправляли нам продукты питания и дежурных, которые кормили нас, чтобы мы без отрыва могли репетировать. Как не быть благодарными и как мы могли не выиграть? И если говорить о каком-то успехе, то это результат общих усилий, всех, кто внес свою позитивную энергию.

– Баярма Владимировна, вы уже не первый раз сотрудничаете с Кижингинским народным театром. Со спектаклем «Эхын дуудалга» Б. Ябжанова театр участвовал в первом Всероссийском фестивале сельских театральных коллективов «Театральные встречи в провинции» в г. Вичуга Ивановской области. Кижингинцы были удостоены диплома лауреата, «Приза зрительских симпатий» и специального приза губернатора Ивановской области. Вы были награждены дипломом «За лучшую режиссерскую работу». А в 2012 году Ваш спектакль «Мамаша Кураж» получил многочисленные награды Республиканского фестиваля народных театров и драматических коллективов «Театральная весна». Есть секреты такого успеха?

– Секрета особого, чтобы так однозначно ответить, нет. Но надо сказать, что одно из основных преимуществ кижингинского театра заложено в таланте Сэсэгмы Нимаевны Шойдоковой. Это актриса исключительного дарования, которое, я думаю, признают все. Те постановки, которые вы перечислили, ставились на нее и материал подбирался для ее актерской природы, человеческой, личностной темы.

А для полноценного результата нужна надежная постановочная команда, хорошо, что руководство отдела культуры района, конкретно Бальжит Чимитовна Батуева понимает это и, по мере возможностей, создает необходимые условия, старается помочь реализовать все задумки. К примеру, над постановкой «Мамаша Кураж» со мной в команде работали постановщик пластики – Евгения Герасимова, художник по костюмам Елена Демидова, она из Москвы присылала эскизы костюмов. Большой удачей стало для нас, что в это время в Кижингу приехала из Санкт-Петербурга художник Аня Петрова. До сих пор для меня загадка, как она одна смогла сделать из ничего, из старья такие удивительные костюмы и весь реквизит. Вот и в этот раз над «Хэнзэ ногоон» мы снова с Аней трудились, да еще и Полина, дочь Ани добавила свежести, выдумки и радости в общий творческий процесс.

Мне нравится работать с любителями. С ними, конечно, труднее, но интереснее, чем с профессионалами. Качество веры в предлагаемую игру – как первое открытие себя. Это самое ценное, мне кажется. От профессионального актера сразу требуешь искренности, здесь же нужен деликатный индивидуальный подход. Как будто крупицы золота промываешь из песка. Если ты их убеждаешь, находишь «золото» – они идут за тобой. Вместе ищем, ошибаемся, находим, радуемся, бывает, доходим до слез. Главным достижением для нас является верный тон, тональность правды. И вот когда постепенно репетиции, мысли о спектакле встают во главе списка, вытесняют все остальные личные заботы и обязанности, начинается настоящий процесс, я не говорю о мастерстве, просто все чувства становятся гораздо острее, тоньше, как в настоящей любви. Это я называю взаимопроникновением.

– Насколько допустима в работе режиссерская интерпретация?

– Режиссура и есть в общеизвестном смысле интерпретация. Первичной является драматургическая основа, нужно разгадать замысел драматурга, полностью погрузиться в материал пьесы. И затем интерпретировать, исходя из личного ощущения жизни, нравственной философии, в конечном счете, режиссер, как автор спектакля создает свой мир, по своим правилам игры. Мера ответственности, убежденность в том, что это сейчас необходимо, именно в таком виде и никак иначе – это корень режиссерской интерпретации.

– Что первично – какая пьеса будет сыграна или кто будет играть?

– Иногда – первично кто, иногда – что играть. Это зависит от того как складывается в настоящий момент ситуация. Вопрос «что ставить» относится к уровню внутренней свободы и мастерства. Помню одного режиссера, который называл себя «киллером», говорил, что может поставить все что угодно и с кем, правда добавлял «кроме Чехова и Шекспира».

Мне комфортнее считать себя режиссером просто помогающим. Что мне действительно важно и хотелось бы в любой преходящей работе, чтобы в команде работали неравнодушные, близкие по духу люди, без «фиги в кармане», чтобы нравилось то, что делаем и после любого финала, победного или разгромного, мы были благодарны друг другу за этот опыт.

– И о творческих планах…

– Говорят, «хочешь рассмешить бога – расскажи о своих планах». Конечно, у меня есть некие замыслы, мысли, что мне интересно и хотелось бы попробовать, но в реальности не все зависит от желаний, вернее совсем не зависит. Появляются предложения, затем они растворяются, возникают другие.

Я отношусь к этому спокойно, у меня нет каких-то особых притязаний насчет востребованности. Так что, лучше не иметь далеких планов, потому что в жизни все меняется. И это неплохая стратегия, это подходит мне сейчас.

Кстати, вот реальная, ближайшая цель: 21 марта, на сцене Бурятского драматического театра мы играем для земляков и столичного зрителя свой новый спектакль «Хэнзэ ногоон». Приходите, начало в 17.00 ч.