фото: из личного архива Амгалана Ринчинэ
Не так давно в Бурятии открылся первый центр современного искусства «Залуу». Однако чем современное искусство отличается от классического? Что авторы хотят рассказать своим зрителям? «Номер один» поговорил с этническим художником, искусствоведом и талантливым творцом Амгаланом Ринчинэ и выяснил, почему идеи в современном искусстве важнее самих экспозиций.
Сложности восприятия
Современное искусство часто вызывает сложности в восприятии у зрителей. Одно дело – увидеть картину с яблоками, другое – сложную абстрактную форму из войлока, керамики или дерева. Как считает Амгалан Ринчинэ, дело в том, что на этот вид творчества нужно смотреть немного иначе, чем мы привыкли.
- Искусство – это не только про красивое, это всегда мысль о том, кто мы есть и как живем. Это иллюстрация ощущений человека. Современное искусство кажется непонятным, потому что оно заметно отличается от классического. Я не соглашусь, что люди не понимают то, что видят. Они смотрят на произведения современных художников и могут их описать. Но, возможно, им порой не совсем понятна история той или определенной экспозиции, - объясняет Амгалан.
фото: из личного архива Амгалана Ринчинэ
фото: из личного архива Амгалана Ринчинэ
По его словам, современное искусство – это интеллектуальный вид деятельности, и, чтобы понять произведение художника, нужно знать его концепцию. Это поможет полностью насладиться этим произведением. Просто смотреть тоже можно – ведь абстракции бывают очень красивы, и достаточно наслаждаться визуальным. Но если хотите погрузиться, придется почитать историю произведения, которая, как правило, есть рядом с ним.
- В обычном музее вы увидите картину с маленькой запиской, где указано название, год и техника. А если придете в любой музей современного искусства, то увидите, например, какую-нибудь маленькую картинку, но рядом с ней будет огромный пояснительный текст. Это есть главное отличие современного искусства от классического. В современном искусстве первостепенна концепция работы, а сама работа – это уже отражение этой концепции, - говорит художник.
Образ степенности
Современные авторы выбирают свой «медиум» – технику или материал, при помощи которого художник разговаривает с аудиторией. Этот термин появился в современном искусстве. Раньше были техники масла, акварели, гуаши, а сейчас это стали называть одним словом – медиум. Ведь материалов, используемых современными художниками, очень много. Например, Амгалан работал с разными медиумами: войлоком, керамикой, цианотипией.
Цианотипия - это бессеребряный фотографический процесс, дающий при фотопечати изображение голубого оттенка, то есть таким образом можно запечатлеть не сам предмет, а падающую от него тень. На бумагу наносится светочувствительный раствор, а над ней ставят предмет.
- Для «Залуу» я решил отобразить человека – женщину в бурятском платье. Ее тень осталась на бумаге. Помимо этого, работал с живописью, печатной графикой, монотипией. Вообще, идею сложно поймать, оформить и потом уже выразить. Этот процесс необъяснимый. Например, моя работа с войлочным коконом – делал ее недели две, а идею оформлял года два. В нее вложил свои размышления – мне кажется, будто бурятское общество находится сейчас в состоянии сна. Мне часто говорили приезжие друзья, что, когда к нам приезжаешь, все вокруг кажется очень медленным, сонным. Транспорт медленнее едет, птицы медленнее летят – что-то степное, неторопливое. И я тоже уловил это состояние и долго думал, как его выразить, пока не решил, что кокон – это самое подходящее состояние. В коконе та же гусеница превращается в бабочку. В нем происходят глобальные изменения, и, мне кажется, мы находимся в этом состоянии - внутренней трансформации. Когда этот процесс окончится – я не знаю, но состояние у нас сейчас именно такое. Хотелось бы думать, что все изменения в лучшую сторону, - признается Амгалан.
Самая долгая работа Амгалана заняла аж пять лет – столько времени понадобилось от идеи до ее воплощения.
Источник вдохновения
- Я занимаюсь изучением мифических животных в бурятской культуре. У меня есть картина «Хии Морин». Эта идея рождалась пять лет. Я долго думал, как мог бы выглядеть Хии Морин? Это конь, несущий на спине чинтамань – камень, исполняющий желания. И в картине выразил свою интерпретацию того, как он мог бы выглядеть. С тех пор, как я сделал первые зарисовки, и до момента полной картины прошло около пяти лет. Выставил ее только в прошлом году. Не подумайте, что сижу пять лет и думаю над этим, - смеется Амгалан.
- Идей очень много, я их все записываю, а потом из всего списка какая-нибудь из них готова к реализации.
Как признается Амгалан, для него главный источник вдохновения – бурятская культура, а себя он может назвать этническим художником. Как считает творец, наша культура очень богатая и самодостаточная.
- Сейчас стали задавать вопросы: «Кто мы такие?», «Какое место занимаем в этом мире?», «Что есть наша культура?». Эти же вопросы актуальны для меня. Я изучаю их, исследую. Второй своей «фишкой» я бы назвал свое личное представление об эстетике. Мои работы выглядят иначе, чем у других художников. Если попробовать объяснить, лично для меня «бурятское» - это что-то языческое, что-то из темного, доисторического. Из «добуддийских» времен, когда пелись легенды. Один художник выразился, что был момент, когда Бог только дал человеку искусство, и он с тех пор пытается в этом первородном виде сохранить это искусство. В том искусстве не было различных академических школ – человек не знал об анатомии, проекциях. Например, в наскальных рисунках отсутствуют такие понятия, как перспектива, пропорции, все в доисторическом виде. Это и есть моя эстетика! Вот мне кажется, что я откуда-то оттуда, - признается Амгалан Ринчинэ.
Художник отмечает, что хотел бы, чтобы люди видели в его творчестве именно диалог, а не только образ.
- Мне не хочется, чтобы мои произведени воспринимались как экзотика. Для меня это даже оскорбительно. Мое желание, чтобы люди помнили – художник пытается разговаривать через свои работы. Если попробовать отстраниться от своих произведений как художник и взглянуть на них как искусствовед (это мое образование), мне кажется, этим визуальным языком, который я выбрал, владеет бурятское общество, - считает автор.
Художник с детства
- Как-то я выставлял работу, она называлась «Братьям калмыкам». Однажды прочитал историю про репрессии калмыкского района, когда калмыков выселяли с их земель. Грузили в вагоны и высылали в Сибирь. В Калмыкии было тепло, а здесь холодно, их закрывали в вагонах, и всю дорогу они мерзли, многие замерзли насмерть. И до Сибири доезжали лишь замерзшие тела. Эта история меня страшно потрясла. Я сделал теплую рубаху из войлока и назвал ее «Братьям калмыкам». Даже сейчас идут мурашки по коже, когда вспоминаю эту историю, - рассказывает Амгалан Ринчинэ.
Сам Амгалан считает, что художником стал с самого детства. Окончил Российский государственный университет по направлению «теория искусства». А впервые заявил о себе совсем недавно, в 2019 году. Свои первые работы он показывал на учебных выставках в Москве, а «выстрелил» как художник на фестивале в Бурятии: «Хроники исчезающих деревень». Где представил инсталляцию с бурятскими сундуками и акварельную графику.
- Мне нравится этот вид работы, потому что это самореализация и только, то есть я работаю для себя и выражаю лишь свои идеи. Когда занимался дизайном, там был совсем другой принцип работы – работа «для кого-то». Сейчас у меня есть идеи, и планирую реализовать их здесь. Например, участвую в школе художников «Генезис». Кроме того, мне бы хотелось поработать с биологическим материалом – мясом, шкурами. Это необычный медиум для меня. Главное, что хотел бы выразить в своем искусстве, это свое видение мира, свой образ мышления. Сейчас для меня это самое важное, - высказался Амгалан.
фото: из личного архива Амгалана Ринчинэ
