В послужном списке Аси более 15 постановок в Москве, Ульяновске, а два из них в Буряад театре. Об этих спектаклях и не только мы побеседовали с новым художником-постановщиком театра.
- Анна, Вас сложно было найти в соцсетях, поскольку там у Вас другое имя – Ася. Как к вам лучше обращаться Ася или Анна?
- Можно Ася. Я до сих пор задаю себе вопрос, почему мой псевдоним «Ася», и не знаю ответа.
- Ася, расскажите, как вы, москвичка, оказались в Бурятии?
- Судьба художника бывает непредсказуема (улыбается). Я окончила ГИТИС факультет сценографии, а до этого московское академическое художественное училище памяти 1905 года тоже «сценографию». Молодому специалисту в Москве тяжело найти хорошую работу, тем более в штате. Многие уезжают в другие города набираться профессионального и жизненного опыта. Мне стало интересно выбраться из московских тепличных условий, поездить по стране, увидеть жизнь других городов своими глазами. Здесь, в бурятском театре продолжают работать мои друзья-коллеги Надя и Гена Скомороховы. Также мы вместе учились в ГИТИСе с Сойжин. Только она на режиссера музыкального театра. Скомороховы здесь работают с четвертого курса. В какой-то момент они не успевали взяться за очередной спектакль и предложили взять меня. И Эржена Зугдаровна меня пригласила. Я создала декорации для «Эжыетнай эрьенгээ». После премьеры «#BASAGANЭТИГЭЭРЭЙ» мне предложила пожить и поработать в Улан-Удэ. Пока не знаю надолго ли я здесь. Не загадываю, но на один театральный сезон точно.- Кроме коллег из Буряад театра, общаетесь с художниками из других местных театров?
- В первый мой приезд, это 2017 год, я подружилась со многими. Из художников местных театров я знаю Кристину Войцеховскую и ее супруга Тадаса. Кристина училась в Москве во МХАТе. Вместе мы ходили на одни и те же театральные выставки.
- Расскажите про свой первый и второй спектакли в Буряад театре.
- Спектакль «Эжыетнай эрьенгээ» был задуман как бенефис актрисы Должин Тангатовой. У нее был юбилей. И в честь своего праздника она выбрала пьесу по мотивам фильма Людмилы Птушкиной «Приходи на меня посмотреть» и режиссера Баярму Жалцанову. Это комедийная мелодрама про любовь, про одиночество. А в качестве художников пригласили Скомороховых. Но из-за загруженности они не смогли поучаствовать в проекте и посоветовали меня. И это решение оказалось судьбоносным. Если говорить о спектакле «#BASAGANЭТИГЭЭРЭЙ», то мне очень понравилось работать с режиссером Саяном Цыдыповичем. Момент взаимопонимания с ним был достигнут сразу. Однако, когда я прочла пьесу, которую он мне прислал, я надолго замолчала. Процесс придумки у меня затянулся. Саяну Цыдыповичу я написала большое письмо. Отправила ему свои эскизы с моими предложениями по сценографии. Я немножко волновалась, что он их не примет.- Как художник работает с режиссером?
- Бывает, что художник подсказывает режиссеру вообще все решение, потому что режиссер видит спектакль до того как вступит художник. Чуть-чуть абстрактно, неконкретно. И многим режиссерам бывает тяжело работать до того, пока не появилось пространство. А художник часто дает такое пространство. И тогда появляются правила игры уместные и логичные.
- Ася, были ли моменты, когда вам приходилось в чем-то убеждать режиссера? Саяна Цыдыповича, например?
- Могу сказать, что визуальную часть он никак не навязывал. Дал мне спокойно, свободно поразмышлять. Доверился, и в итоге такое решение ему понравилось.
- В спектакле «BASAGANХҮЛИСӨӨРЭЙ #ЭТИГЭЭРЭЙ» образы героев мрачные. Почему такое решение?- Созданные мною образы в этом спектакле, совершенно естественным образом вытекают из всего строя спектакля. Поэтому здесь нельзя говорить отдельно о персонажах, а тогда уж надо рассказывать вообще обо всей образной системе. О том, почему этот синий переход в основе решения пространства. Если вкратце, то действие происходит в переходе, который находится возле Центрального рынка. Синяя труба, только в разрезе, и в ней выступает группа уличных музыкантов. И они неформалы, то ли фрики, то ли панки. Пьеса после прочтения произвела на меня неоднозначное впечатление, потому что это комедия, главными героями которой являются трое инвалидов: слепой, глухой и немой. И там всячески эта комедийная тема обыгрывается. Много юмора, временами черного. Правда, в нашем спектакле это сгладилось, но в самой пьесе достаточно моментов низкого жанра что ли. Мне показалось, чтобы сама форма такой комедии сработала, ее пространством и образами нужно было как бы еще усилить. Сделать это все немножко гипертрофированной, фарсовой эстетике.
- Руководствуется ли художник, скажем, актуальными или «модными» тенденциями в сценографии?
- Сценография – это не дизайн. Все зависит от материала. От пьесы, от задач, которые ставит перед собой художник, поэтому тенденции они, конечно, так или иначе влияют. Но сознательно я никогда не ставлю себе задачу «а вот сделаю-ка я помоднее».
Сценограф – это человек, который придумывает проект, делает макет, эскизы, чертежи, эскизы костюмов, декораций. А исполняют это все цеха. И, кстати, надо отметить, что в Буряад театре замечательные цеха. Здесь профессионалы высокого класса и в художке, и в бутафорке, и в пошивке – все просто великолепно. И заведующий постановочной частью прекрасный.
- Впереди Новый год. Чем удивит театр?
- На Новый год мы готовим загадочное представление. Оно будет атмосферным, мистически чудесным. Это будет очень интересно детям. Кроме того, готовим представление к Сагаалгану для детей и взрослых. Там будет более масштабное представление, чем на Новый год. Кроме того, будут восстанавливаться спектакли Сойжин Жамбаловой «Смотритель», созданный совместно с Надей Скомороховой. И «Верблюжонок», художника Оли Богатищевой. А на весну-лето планируем новые постановки, связанные с бурятским эпосом.
Беседовала Соелма Базарова