Соелма Дагаева подробно рассказала о причинах, побудивших её уволить директора театра оперы и балета: «Меня обвиняют в том, что я уволила директора оперного театра без объяснения причин, но дело в том, что Аюна Владимировна Цыбикдоржиева, бывший директор театра оперы и балета, уволена по статье 278 Трудового кодекса – это очень обширная практика по России, когда по ней увольняют руководителей. Эта статья закрепляет право учредителя расторгнуть трудовой договор с руководителем организации и не объяснять причины. Увольнение по этой статье не является мерой дисциплинарного взыскания, то есть мы не можем наказать этой статьёй. При увольнении человек получает компенсацию за три месяца – она получила очень хорошую компенсацию. Эта статья не обязательно подразумевает виновные действия, поэтому я не могу быть нелогичной, уволив человека по щадящей 278-й статье, и вслед говорить, что она виновата в этом и этом. И закон чётко говорит – объяснять причины решения учредитель не обязан. Тем не менее, сложилось так, что все требуют объяснения, поэтому нам сейчас придётся объяснять».
По словам министра культуры Бурятии, «увольнение произошло по результатам многократных нарушений. У неё были предписания о нарушениях и в 2012 году, и в 2015 году, последнее предписание и взыскание были в 2018 году по результатам проверки Счётной палаты, которая проходила летом. Выявленные нарушения – неэффективное использование бюджетных средств, завышение сумм на поставку товаров, удорожание этих товаров. Например, клалась плитка, которую покупали в Иркутске намного дороже, чем могли бы купить в Улан-Удэ. Купили не по размерам, затем были вынуждены резать эту плитку и доплачивать за каждый квадратный метр. Счётная палата обязала вернуть эти деньги – 370 тысяч – в республиканский бюджет, до конца года их надо вернуть, а из каких средств? Только из платных услуг - у нас опять будет кассовый разрыв, то есть, такое нарушение влечёт за собой определённые трудности. В 2016-2017 годах самое главное нарушение – из 648 договоров только пять договоров были заключены по конкурентным условиям, остальные прошли без торгов, по договору с поставщиком, причём очень много договоров прошло с одним и тем же поставщиком. По положению театра можно проводить без торгов до 20-ти миллионов рублей, но у них идёт хорошее превышение (этой суммы – ред.). Затем выявлен непрозрачный характер выплаты премий без участия комиссии, по большей части премий нет оснований – просто, выплачивается конкретному человеку, и всё. Министерство культуры – это собственник имущества, мы ответственны за театр оперы и балета, и мы свои взаимоотношения с нанимаемым работником строим сами. Мы наняли менеджера, он допустил нарушения, мы менеджера хотим поменять – вот и вся история. Мы очень благодарны Аюне Владимировне за то, что она за семь лет своего руководства сделала для театра, но дальше мы бы хотели идти немножко другим путём».
Комментируя негативную реакцию труппы театра на увольнение директора, героиня программы «Мнение» сказала следующее: «Это была ожидаемая реакция. Почему ещё мы приняли решение об увольнении? По рекомендациям Счётной палаты мы должны были выйти с проверкой в театр оперы и балета, как минкульт. Мы с этой проверкой зашли, но в театре есть некоторое сопротивление проверке, и мы решили не тянуть с увольнением – чем дальше, тем сложнее это было бы сделать. Сейчас (в ходе проверки театра министерством культуры – ред.) обнаруживаются нарушения по билетным книжкам, по тому, как ставятся «восьмёрки» людям, которые не присутствуют на работе, но об окончательных результатах проверки пока говорить ещё рано. А если бы мы начали предварительно советоваться с коллективом театра, то эта волна поднялась бы ещё раньше – директор сделала бы всё для того, чтобы эту волну поднять. Рано или поздно это было бы, потому что проблемы давно созрели, назрели, и этот узел нужно было разрубать».
Соелма Дагаева рассказала, как выглядит ситуация с увольнениями артистов театра: «Если обратиться к фактам, то на сегодняшний день (29 сентября – ред.) написал заявление Михаил Пирогов, но, по моей информации, он уже давно работает с другими театрами, в том числе, с Красноярским театром, и это нормальная практика. Двери театра для Михаила Пирогова всегда открыты, мы его все любим, очень уважаем и ценим, он может вернуться в любой момент. Ариунбатаар заявил, что напишет заявление только вчера. Мы никого из солистов и артистов театра не увольняли кроме директора театра, как администратора. Все творческие силы мы очень ценим и всем предлагаем оставаться и работать дальше – не нагнетать обстановку. Я думаю, что нам всем нужно встать выше этой ситуации и подумать именно о театре, о будущем и о республике, прийти к диалогу и работать дальше».
Министр культуры подчеркнула важное значение театра оперы и балета в жизни республики: «В Бурятии 18 учреждений культуры, в том числе, два образовательных – хореографический колледж и колледж искусств. На 16 учреждений у нас уходит 830 миллионов рублей в год, и четверть бюджета – 226 миллионов – отдаётся театру оперы и балета. Конечно, это огромный сложный организм, и содержать оперный театр для республики – это очень красивая роскошь! Мы гордимся нашим театром, и очень хотелось бы, чтобы четверть нашего бюджета использовалась эффективно. Из тех денег, которые выделяются театру оперы и балета, 80 процентов уходит на заработную плату. Как мы видим из проверки Счётной палаты, стимулирующие выплаты распределялись не по положению, а, возможно, где-то несправедливо – всё-таки должна быть прозрачность. И хотелось бы, чтобы деньги шли на развитие, на новые постановки, которые можно было бы ставить чаще с тем, чтобы солисты, которые сегодня поют раз в полгода, были задействованы – они же получают зарплату. Бюджет министерства культуры постоянно растёт, и с 2012 года вырос уже на 92 миллиона рублей. Республика вкладывается в театр, особенно в части зарплаты, её мы повышаем ежегодно по майским поручениям Владимира Владимировича Путина. Но, хочется, чтобы с повышением бюджетных денег повышались и платные услуги, чтобы театр думал – как ещё можно заработать, как можно заработать самим? Потенциал у театра огромный, очень многие артисты жалуются на то, что они простаивают, что их потенциал не используется. И в этом плане перед новым руководством будут ставиться чёткие цели и задачи».
Комментируя упоминание главы Бурятии о монгольских и японских артистах, героиня программы «Мнение» сказала: «Никто не делает разделения. На собрании было чётко сказано – да, мы гордимся нашими знаменитостями, мы за то, что иностранные граждане, иностранные певцы очень много делают для театра, но нужно развивать и средний состав, и потенциал. Как сказал глава, Гомбо Цыденжапович Цыденжапов очень много делал – он ездил по районам и искал самородки. Он привёл пример, как Гомбо Цыденжапов нашёл Бадму Мелентьевича Балдакова – мы до сих пор слушаем его песни и гордимся им. Эти традиции надо продолжать и нужно это делать сейчас, потому что если мы упустим ещё пару лет, то через двадцать лет останемся ни с чем».
По словам Соелмы Дагаевой, она «разговаривала с такими артистами балета, как Екатерина Самбуева, и другими, кто прошёл старую школу. Они говорят – мы дневали и ночевали, мы жили в театре, будучи студентами хореографического училища. Сейчас хореографический колледж допускается (в театр – ред.) минимально, а для чего он существует? Это же наши будущие кадры и театр оперы и балета должен быть заинтересован в сотрудничестве, они должны сами вытаскивать этих детей к себе и ставить их на спектакли – пусть в кордебалет, но эти дети должны расти у нас, и становится нашими солистами, а не уезжать в другие города. То же самое касается и колледжа искусств. Этой весной проходил конкурс молодых исполнителей среди профессиональных певцов имени Бадмы Балдакова, где пели выпускники и студенты колледжа искусств, студенты ВСГИК, но меня удивило, что из театра оперы и балета не было никого, никто не пришёл отсматривать эти молодые таланты. А студенты колледжа искусств тоже всё время должны быть в театре, и тут нужна общекомандная работа и министерства культуры, и наших учреждений. Ещё нужно обращать внимание на детские школы искусств, чтобы мы свои кадры растили с детства. Это большая работа, и мы сейчас думаем, как её вложить в государственное задание».
Министр культуры согласилась с мнением о том, что лето – «мёртвый сезон» в театрах Улан-Удэ: «На самом деле, летом у нас театры либо на гастролях, либо в отпусках, и туристам некуда идти - понятно, что есть этнографический музей, национальный музей, филармония… Этим летом я ходила на балетный фестиваль выпускников хореографического колледжа, и на гала-концерте половина зрителей были иностранные туристы – они восхищались нашим театром, потом мы вышли на театральную площадь с фонтаном и музыкой – всё было очень красиво! И я подумала, что нам надо обязательно делать подобные мероприятия, и в следующем году начать работу над культурным туристическим продуктом - такая задача будет поставлена перед новым директором».
